К содержанию книги

Глава 1. Основные понятия гомотоксикологии и гомеопатии. Биография Реккевега.

 

Этимология слова «гомотоксикология» достаточно проста. «homo” – “человек» «toxicon” – то, что имеет отношение к ядам, токсинам, интоксикации. Есть только маленькая ловушка, или, может быть, игра слов: «homo» может выдавать отношение к гомеопатии. Гомотоксины – «человеческие токсины». В этом глубокий смысл. Токсины не только в тканях, токсины и в сознании человеческом. (Правда, антигомотоксические препараты успешно применяются и в лечении животных, по крайней мере, – млекопитающих.) Говорят: «гомотоксикология» и «антигомотоксическая терапия» или «антигомотоксические препараты». То есть препараты против гомотоксинов. Итак, гомотоксикология – это медицинская теоретическая концепция, основанная на представлениях о накоплении токсинов в организме и их повреждающем действии на ткани. В существенной части она базируется на гомеопатии с включением понятия системы основной регуляции. Под основной регуляцией понимают локальные регуляторные возможности основной системы в сочетании с невральными, гормональными, и гуморальными регуляторными системами более высокого уровня. Основная система состоит из основной субстанции и клеточных гуморальных и невральных компонентов. Основная субстанция (внеклеточный матрикс) образована высокополимерными сахарами (протеогликанами и глюкозаминогликанами) и структурными/соединительными протеинами. Антигомотоксическая терапия – это холистическая концепция лечения, базирующаяся на принципах гомотоксикологии. Целями этой терапии являются а) профилактика заболеваний; б) дезинтоксикация систем организма; в) регенерация систем органов; г) регуляция симптоматики.

Под профилактикой заболеваний понимают:

-         предотвращение интоксикации организма;

-         соблюдение режима и общегигиенических норм;

-         поддержание здоровья и хорошего самочувствия.

Дезинтоксикация представляет собой активизацию удаления гомотоксинов из организма естественными способами, т.е. за счет нормализации деятельности гепатобилиарной системы, пищеварительного тракта, почек и мочевого пузыря, лимфатической системы, кожи и слизистых оболочек, дыхательных путей. Регенерация, в контексте антигомотоксической терапии, это активизация функций органа, клеточных функций, иммуномодуляция. И, наконец, под регуляцией симптоматики понимается воздействие на нарушения регуляции, приведение систем к индивидуальной норме, поддержка собственных защитных сил организма. (7, 8)

В инструментальном смысле, антигомотоксическая терапия – это практика восстановления и поддержания здоровья, основанная на использовании гомеопатических средств в форме комплексных препаратов, гомаккордов и единичных потенций. (Подробное разъяснение понятия «потенция лекарственного средства» будет дано ниже). Традиция лекарственных комплексов, т.е. комбинирования лекарственных субстанций в одной лекарственной форме имеет историю, которая насчитывает, наверное, несколько тысяч лет. И продолжается и поныне применительно к препаратам господствующей медицинской школы и тех традиций, которые несколько ближе к гомеопатии, но гомеопатией в собственном смысле слова не являются. Гомеопатия в собственном смысле слова предполагает использование «принципа подобия», т.е. сходства внешних симптомов некой искусственной болезни, возникающей у здорового человека и какой-либо естественной болезни. И это сходство может быть использовано для лечения этой самой естественной болезни. Искусственная болезнь такого рода развивается у здорового человека при испытаниях разведенного и потенцированного вещества или при отравлениях материальными, заведомо токсическими дозами ядов. Причем, в сходстве этом имеют главенствующее значение не патогномоничные симптомы, т.е. не те симптомы, на основании которых врач ставит диагноз, а странные и удивительные симптомы, которые неизвестно откуда взялись при испытаниях и при естественной болезни. Например, многие кислоты (азотная, серная, соляная, плавиковая, уксусная, дубильная и т.д.) имеют вполне объяснимое химически раздражающее действие на ткани живого организма. Но конкретные детали такого действия далеко не идентичны. Часть различий может быть объяснена очевидными механизмами (например, высушивание тканей), другая часть симптомов, если и имеет объяснение, то гораздо более сложное. Почему при воздействии одних кислот человек испытывает мучительную разрывающую боль, а при действии других – зуд и жжение? Почему в одних случаях на язвах после таких химических ожогах образуются чаще белесые выделения, а в других – явно желтые? Количество вопросов такого рода неизмеримо возрастает при анализе субъективных ощущений со стороны других локализаций или стереотипно воспроизводящихся отдаленных последствий. Например, почему, даже после легких местных поражений вдруг изменяется менструальная функция, или появляются трещинки в уголках рта? В действительности, все имеет объяснение. Но гомеопатия сосредоточила свои усилия не на поисках таких объяснений, не на поиске механизма действия (оставив это энтузиастам соответствующих направлений в познании реальности), а исключительно на поисках детального сходства картин естественных болезней и картин действия веществ на организм, возникающего в процессе испытаний. Причем испытания могут быть специально организованными или непреднамеренными, то, что наблюдается в несчастных случаях. Важно и то, что поиск такого сходства не самоцель в гомеопатии, а проводится исключительно в целях помощи страждущему человеку.1 Происхождение многих симптомов при отравлениях понятно современной фармакологии. (Во всяком случае, используются общепринятые и, в общем-то, неплохо работающие модели.) В то же время многие симптомы, будучи патогномоничными для отравления, далеко не всегда патогномоничны для некоторой естественной болезни, и, в этом смысле, могут служить ориентирами для назначения соответствующих препаратов. Например, кураре при восходящем параличе или белладонна при лихорадочных состояний с красной сухой горячей кожей, тахикардией и расширением зрачков. Дело в том, что те или иные симптомы в патологии не обязательно связаны с поражением, раздражением, гипофункцией тех или иных структур, а являются результирующими многочисленных и, зачастую, не очень масштабных взаимосвязанных изменений (патологических изменений и компенсаций), каждое из которых не может быть осознано как патологическое, но их синтез создает совершенно неожиданное явление. Явление, которое воспринимается врачом-гомеопатом и напоминает симптом гомеопатического патогенеза некоего известного ему препарата. Такое изменение может быть рассмотрено как патологическое, но генез связанных с этим ощущений или психологических реакций пациента может быть настолько сложным и изученным лишь в общих чертах. Например, довольно ясным представляется патогенез диабетической ангионейропатии. Но ощущения пациентов могут быть при этом различными. Кто-то испытывает тупые боли, кто-то жжение, кто-то ощущение приложенного льда, или вонзенных игл. Причем эти явления будут облегчаться или усиливаться под действием холодной или горячей воды или воздуха, движения, прикосновения и т.д. А кто-то не будет ничего чувствовать, а лишь страдать от трофических расстройств кожи. Своеобразие таких характеристик и составляет ту совокупность, на основании которой назначается гомеопатический монопрепарат. Существует понятие классической гомеопатии, имеющее оттенок ложной элитарности. В основе этого направления однократные назначения гомеопатических монопрепаратов на основании узнаваемой картины или с помощью анализа нескольких симптомов, которые составляют гипотетическую совокупность, с помощью специальных справочников – реперториумов. Это направление имеет в руках того, кто им хорошо владеет не лучшие и не худшие результаты в лечении больных. Но овладение этим искусством требует немалых усилий, времени и особых способностей и личностной ориентации. Например, требуется, чтобы изучающий этот метод годами стажировался под руководством опытного гомеопата, воздерживаясь от принятия самостоятельных решений. (Это было в прошлом. Мы полагаем, что в настоящее время врачи, получившие стандартное образование в медицинском вузе могут осваивать и практиковать этот метод самостоятельно, лишь прослушав относительно непродолжительные курсы в системе последипломного медицинского образования.) Поэтому, практически наряду с развитием ганемановской гомеопатии многие врачи пытались составлять, как делали это и до Ганемана, комплексы, но на этот раз из потенцированного вещества. Комплексы, ориентированные на определенную нозологию или, чаще группу нозологических единиц, объединенных общностью локализации или общностью патофизиологического патогенеза. Подавляющее большинство таких комплексов основано на представлении о том, что организм вступит в «резонансное» взаимодействие с одним из компонентов комплекса, подходящего гомеопатически. В таких условиях другие компоненты комплекса, будучи даже включенные в него, автоматически создадут информационный шум, который в большинстве случаев не даст развиться сильной реакции организма – гомеопатическому обострению. Такого рода эффекты могут быть достаточно гарантированными, но, как правило, носят характер паллиативных. При их использовании едва ли приходится рассчитывать на излечение от хронического состояния или на их пригодность для систематического поддержания здоровья. Комплексные препараты, выпускаемы фирмой Хеель, имеют несколько иной «механизм действия».  Компоненты этих комплексов сбалансированы гораздо более гармонично, благодаря особым способностям к анализу и синтезу информации основателя этого медицинского направления Ханса-Хайнриха Реккевега. Это возможно только при глубоком понимании идей гомеопатического использования множества монопрепаратов и возможностей их взаимодействия. Причем не только компонентов одного лекарства, но и нескольких комплексных лекарств. Провидение не так уж часто посылает в проявленный мир людей с такими способностями.

Ханс-Хайнрих Реккевег родился 9 мая 1905 года в г. Херфорде (Германия). Он был старшим ребенком (всего детей было 5) в семье учителя Хайнриха-Фридриха Реккевега и его жены Эллы Фрике. Мать и отец с детства прививали своим детям любовь к музыке, а также интерес к медицине. Хайнрих-Фридрих, отец будущего основателя гомотоксикологии, будучи уже зрелым человеком, познакомился с таким лечебным направлением, как гомеопатия. Он был потрясен красотой этой идеологии, что побудило его оставить профессию учителя и заняться натуротерапией, используя гомеопатию и аурикулодиагностику. Его дети с раннего детства были сориентированы в направлении медицины. Что касается Ханса-Хайнриха, то он стал еще и неплохим музыкантом, и это пригодилось ему в жизни: во время учебы он зарабатывал себе на жизнь игрой на фортепиано в ресторанах. Впоследствии все сыновья стали врачами-гомеопатами, а двое из них даже основали свои фирмы («Хеель» и «Доктор Реккевег»). Ханс-Хайнрих Реккевег в 1924 году поступил в Вюрцбургский университет. Уже в годы учебы Реккевег начал проводить токсикологические и фармакологические опыты, изучать на себе действие гомеопатических и аллопатических препаратов. Позже личный опыт помог ему при составлении рецептур комплексных препаратов и потенцированных аллопатических средств. Реккевег также пришел к выводу, что заболевания в организме протекают не изолированно друг от друга, а в тесной взаимосвязи. Поэтому для их излечения необходимо действие сразу нескольких лекарственных средств. Эти размышления привели к первым попыткам Реккевега создать собственные комплексные препараты.

В 1929 году Реккевег становится доктором медицины и в течение последующих двух лет работает врачом-ассистентом в больницах. Во время работы в Гамбурге он знакомится с Маргарет Штеле, ставшей впоследствии его женой. В это же время Реккевег посещает курсы гомеопатии при Берлинской Академии и становится членом «Берлинского союза врачей-гомеопатов». Чтобы способствовать развитию гомеопатии, члены союза регулярно испытывали на себе действие различных потенций гомеопатических веществ. Сравнивая симптомы, врачи получали более четкое представление о картине действия того или иного средства.

В 1932 году Ханс-Хайнрих Реккевег открыл свою частную гомеопатическую практику. Сначала он был вынужден работать с самыми бедными пациентами, принимая порой до 100 человек в сутки. При этом Реккевег фиксировал все симптомы болезни и анализировал их взаимосвязь. Он все более убеждался в необходимости комплексных рецептур. Днем, принимая пациентов, Ханс-Хайнрих по вечерам составлял новые лекарства. Составив 26, он решил основать свою собственную фирму и небольшую фабрику для выпуска своих гомеопатических препаратов. Фирма получила название «Heel»– аббревиатура латинского выражения “Herba est ex luce”, что означает «Растение из света».

Первой продукцией фирмы были 26 капельных препаратов, среди которых Angin-Heel, Traumeel, Gripp-Heel, Husteel, Klimakt-Heel. Через 2 года появились первые таблетки –Diarrheel и Engystol. Позже последовали еще 34 препарата. Реккевегу сопутствовал коммерческий успех. А все его препараты рождались не в лаборатории, а на практике, в ходе работы с пациентами.

В 1935 году у Реккевега рождается сын Юрген, а в 1937 году – дочь Моника. Приблизительно в это же время он впервые посещает Баден-Баден.

После начала Второй Мировой войны 21 февраля 1940 года Ханс-Хайнрих Реккевег был призван в армию. Он не поддерживал режим национал-социалистов и не вступил в «Союз врачей-членов НСДАП», поэтому был отправлен в штрафную роту. Позже его направили в большой госпиталь, где он и прослужил до конца войны, приобретя дополнительно большие познания в хирургии. Тем временем в 1943 году его семья переезжает в небольшой город Триберг, а после окончания войны к ним присоединяется и Ханс-Хайнрих.

В Триберге Реккевег продолжает проводить опыты с гомеопатическими компонентами и изучает сочетанное их действие, используя в качестве подопытных самого себя и свою семью. Именно в это время, в 1948-1949 годах, он создает свое учение о гомотоксинах – гомотоксикологию. Тогда же, в 1948 году в Триберге в отеле «Адлер» состоялся первый научный симпозиум по гомотоксикологии.

Реккевег не прекращает учиться. В 1950-1955 гг. он изучает в Швейцарии у профессора Нихауса химию и терапию свежими клетками. Занимаясь делами фирмы, он составляет новые препараты, сам придумывает для них этикетки и рекламные проспекты.

Научные симпозиумы по гомотоксикологии постепенно приобретали огромную популярность среди врачей. Если 1957 году в конференции приняло участие около 60 врачей, то через два года – более 500. Интерес к новому виду терапии был настолько велик, что вскоре было основано Международное общество гомотоксикологии и антигомотоксической терапии и начал выпускаться “Homotoxin-Journal”.

С 1955 по 1975 год Реккевег сам участвовал во всех проводимых мероприятиях, посвященных вопросам антигомотоксической терапии, а также выступал в других научных обществах, которые интересовались его концепцией. По свидетельству современников, он был прекрасным оратором и великолепно разбирался во многих медицинских проблемах.

В 1955 году фирма «Хеель» переезжает в Баден-Баден в особняк в центре города. Но уже в 1963 году фирма настолько разрослась, что ей пришлось переехать в специально построенное здание.

В 1961 году его дочь Моника выходит замуж за Фридриха Дерпера, который с 1963 года начинает работать в фирме «Хеель». Юрист по образованию, он хорошо вписался в фирму и сейчас, 30 лет спустя, возглавляет «Хеель», являясь ее управляющим.

Но Реккевег занимался не только фирмой «Хеель». Так как он интересовался лечебной косметикой, в 1961 году была основана фирма “Shoynear”, которая выпускала средства для ухода за кожей и волосами. В конце 60-х годов была создана фирма «Космохема» (“Cosmochema”), до сих пор производящая гомеопатические капли по рецептам, созданным Хансом-Хайнрихом Реккевегом еще в 30-х годах во время пребывания в Берлине. Чуть раньше было основано издательство «Аурелия» (“Aurelia-Verlag”), которое издает литературу о гомотоксикологии и антигомотоксической терапии, а также журнал «Биологическая медицина», в настоящее время являющийся самым популярным медицинским журналом в Германии, посвященным вопросам натуропатии.

В 1977 году Реккевег передает управление фирмой «Хеель» группе IPG (Бад-Хомбург, Германия), принадлежащей семье Квандтов (им также принадлежат автомобильный концерн БМВ, фирма «Паклен», производящая упаковочный материал, ряд химических, энергетических предприятий, фирмы, занятые выпуском модной одежды и многое другое). Вместе с женой Реккевег переезжает в США, где основывает фирму BHI (“Boilogical Homeopathic Industries”), создает рецептуры еще 25 комплексных препаратов и публикует свои основные работы на английском языке. В это же время он много путешествует по Латинской Америке, общается с врачами. Его лекции вызывают огромный резонанс, и к 1980 году основные его работы переводятся и на испанский язык.

Ханс-Хайнрих Реккевег скончался 13 июня 1985 года, всего на месяц пережив собственное 80-летие.

В настоящее время фирма «Хеель» превратилась в крупнейшего в мире производителя комплексных гомеопатичских средств. Гомотоксикология как наука заняла одно из ведущих мест в натуропатической медицине наряду с классической гомеопатией, акупунктурой и мануальной терапией. Принципы гомотоксикологии и созданные на их основе препараты используются врачами всех специальностей во многих странах мира. А основные труды Реккевега – «Гомотоксикология как синтез достижений медицинской науки», «Материя медика и антигомотоксическая гомеопатия», «Проблемы рака» и другие работы – переведены на многие языки.

 

Продолжим разговор об основополагающих понятиях гомотоксикологии. Согласно Х.-Х. Реккевегу «…болезнь представляет собой проявление биологически целесообразных защитных мероприятий, направленных против эндогенного или экзогенного гомотоксина, или является биологически целесообразной попыткой организма скомпенсировать гомотоксикологическое повреждение, с тем, чтобы поддержать жизнь так долго, как только это возможно…»

Гомотоксикоз – патофизиологические и морфологические изменения в организме, обусловленные действием гомотоксина на клетки и ткани.

Гомотоксин – материальные (химические/биохимические) и нематериальные (физические/психические) факторы, которые могут вызвать у человека нарушения здоровья. В качестве гомотоксина может выступать любой патологический фактор, обуславливающий регуляторные нарушения и оказывающий токсическое воздействие на биосистему человеческого организма. Таким образом, гомотоксины могут иметь экзогенное или эндогенное происхождение. Предложена следующая классификация гомотоксинов (8):

-         физические факторы (климатические раздражители, излучение/свет, шум, электросмог, радиоактивность, вибрация, цвет, электромагнитные поля помех, механические воздействия);

-         химические неорганические и органические факторы (скопление токсичных веществ в атмосфере; скопление токсичных веществ в воздухе помещений; токсины, связанные с работой кондиционеров; испарения органических веществ из клея, ковровых покрытий, изолирующих материалов, уплотнителей, лаков, красок, обоев, стенных покрытий, отделочных материалов; чистящие средства; пыль; озон; газы; лекарственные препараты);

-         биологические факторы (грибковое поражение, бактерии, вирусы, аллергены, эндогенные продукты метаболизма, питание, генетически измененные продукты питания);

-         психические факторы (перенапряжение, недостаточное напряжение, социальные проблемы, недостаток любви, обида, увольнение, недостаток межличностных коммуникаций, преступность, проблемы в коллективе, сексуальные проблемы, патология структуры личности).

Гомотоксон – нетоксичный продукт, образующийся в результате нейтрализации гомотоксина другим гомотоксином или каким либо инактивирующим фактором.

Ретоксин – продукт неполной элиминации токсических веществ из организма (остаточные токсины) или вторичное соединение гомотоксина с собственными метаболитами организма (при недостаточности дренажно-дезинтоксикационных процессов и/или в результате блокады ферментных функций).

Процессы противодействия организма гомотоксинам подразделяются на 6 фаз: экскреции (физиологического или патологического выведения), реакции (нейтрализация токсинов посредством патологических гиперэргических, преимущественно воспалительных, реакций на них), депонирования (накопление токсинов в межуточной ткани и относительная изоляция), импрегнации (отложение токсинов в клеточных мембранах, с нарушением функций клеток и более стойкая изоляция в межуточной ткани), дегенерации (длительное и массирование поражение гомотоксинами внутриклеточных структур), новообразований или дедифференциации (злокачественное перерождение тканей).

Многие вызывающие друг друга заболевания являются единым процессом борьбы организма с одним и тем же гомотоксином. Различные ткани организма по-разному реагируют на одинаковые гомотоксины, что проявляется в смене симптоматики заболевания. Процесс перехода гомотоксина из одной ткани в другую называется викариационным эффектом или феноменом викариации. Данный процесс перехода из одной фазы в другую или смены тканей соответствует трансформации одного заболевания в другое.

Важным для гомотоксикологии является понятие Большой защитной системы. Ханс-Хайнрих Реккевег определил ее как совокупность пяти подсистем: ретикулоэндотелия, механизмов передней доли гипофиза – коры надпочечников, нервных рефлексов, функций печени и дезинтоксикационных функций соединительной ткани. В настоящее время термин «Большая защитная система» более всего соответствует понятию «психо-нейро-иммуно-эндокринология», которое в свою очередь подразделяется на 3 системы:

1.    Психовегетативной с подсистемами:

- нейротрансмиттеров;

- нейропептидов;

- эндокринных рецепторов;

- лимбической системы;

- неврогенного воспаления.

2.    Иммунной системы с подсистемами:

- клеточного иммунитета;

- гуморального иммунитета;

- осью гипоталамус – гипофиз – кора надпочечников.

3.    Системы основной регуляции с матриксом и подсистемами:

- ферментных реакций дезинтоксикации;

- связывания гомотоксинов в основной субстанции;

- поддержания кислотно-щелочного баланса.

Для всех трех систем характерно наличие тесной взаимосвязи друг с другом, приводящей к образованию одного комплекса. Тем самым эти системы представляют собой целостную сеть, компоненты которой недопустимо рассматривать и лечить по отдельности. По этой причине достаточно легко можно объяснить комплексное воздействие антигомотоксических препаратов, обладающих стимулирующим действием на систему основной регуляции. (7, 8)

Насколько научны данные, приводимые в книге? Вопросы, касающиеся физиологии соединительной ткани, иммунологической вспомогательной реакции, иммунной системы, ассоциированной со слизистыми опираются на фундаментальные исследования, проводимые во многих научных центрах, не обязательно занятых в сфере биологической медицины. Существенный вклад в это направление сделал Институт антигомотоксической медицины и исследований в области основной регуляции, в настоящее время возглавляемый профессором Хартмудом Хайне.  Некоторые клинические факты подтверждены исследованиями, выполненными с соблюдением всех стандартов доказательной медицины. На наш взгляд не меньшую ценность имеют данные, основанные на общих впечатлениях врачей, длительное время работающих с этими препаратами, имеющих возможность сравнить их с другими методами лечения (аллопатическими и гомеопатическими основанными на использовании монопрепаратов), а они в свою очередь формируют свое мнение, отталкиваясь от рассказов больных, о том, как они ощутили действие антигомотоксических препаратов. Слишком часто для случайных или фоновых результатов больные рассказывают о коренных изменениях тенденций своего здоровья, рассказывают, как они чувствуют эффект препаратов. Это формирует у врача суммарные представления о действии лекарств с возможностью их сравнения.

 

Основные принципы гомеопатии.

Поскольку антигомотоксическая терапия базируется на использовании гомеопатических средств в виде комплексов или единичных препаратов, целесообразно осветить некоторые принципы, феномены и техники, используемые в гомеопатии. В неосознанном виде гомеопатический принцип «подобное подобным» был известен в доисторические времена и использовался в целительских и магических практиках. Подробное описание этой традиции можно найти в фундаментальном труде антрополога Дж. Дж. Фрезера «Золотая ветвь». (24) Эти приемы были в широком обращении у античных врачей, о чем известно из дошедших до нас сведений о Гиппократе. Парацельс уже использовал гомеопатический принцип совершенно осознанно. Заслугой Ганемана было установление более высокой терапевтической эффективности исчезающе малых доз, полученных не просто путем серии последовательных разведений в среде (воде, спирте или, для нерастворимых веществ, в молочном сахаре), а за счет сообщения приготовляемой субстанции дополнительной энергии путем резкого встряхивания растворов жидкости или длительного  растирания в фарфоровой ступке с молочным сахаром. (Ганеман применял 3-х часовые растирания для каждой ступени, сейчас растирают в течение часа). Существуют и другие способы потенцирования в других традициях. В спагирической (алхимической) медицине используют многократные циклы дистилляции и «коагуляции» (соединения). Раствор выпаривают, тщательно собирают дистиллят и золу, соединяют, снова выпаривают и т.д. Интересные эффекты происходят при многократных последовательных окислениях и восстановлениях вещества. Исходный продукт, химически оставаясь тем же самым, приобретает способность после большого числа циклов вступать в такие химические реакции, которые ранее не были ему свойственны. Для потенцирования компонентов, используемых в лекарственных препаратах фирмы «Вала», которые основаны на принципах антропософской медицины, настойки в течение нескольких дней на некоторое время выставляются в такое место, где их освещают лучи восходящего и заходящего солнца. Затем они подвергаются разведениям и потенцированию по правилам, принятым в гомеопатии.

Если производится растирание нерастворимых веществ (порошки металлов, минералов, высушенные части растений и животных), то считается, что после 3 ступени, в среду передается достаточное количество лекарственной информации и в дальнейшем можно использовать растворение в воде или растворе спирта, что гораздо менее трудоемко.

Применяется последовательное разведение в 10 раз (на одну часть активного вещества 9 частей среды разведения) – это десятичная шкала, которая обозначается знаком Х или D. Несколько примеров обозначений в составах препаратов фирмы Хеель: Rhus toxicodendron D4 – 4-е десятичное разведение материнской настойки растения Рус токсикодендрон (Сумах ядовитый); Arteria D10 – 10-е десятичное разведение гомогенизированной стенки артерии свиньи; Lachesis D12 – 12-е десятичное разведение чудовищного протеолитического яда бразильской змеи сурукуку или бушмейстер; Lycopodium D1000 – 1000-е десятичное разведение Ликоподиума (споры плауна). В составах импортных гомеопатических препаратах для десятичной шкалы разведений используется обозначение D. Так же в последнее время обозначают десятичную шкалу и в прописях отечественных производителей. (Может использоваться русская буква «Д») Вообще, в странах бывшего СССР в рецептах врачей-гомеопатов используется знак Х. Например Belladonna х3 – говорят: «Белладонна крест три». (Правда, наш опыт показывает, что слово «крест» производит на пациентов неприятное впечатление – надо отказываться от этой традиции. Но знак использовать можно, ведь Х – это римское «десять»).

Существует также сотенная шкала. Она предполагает последовательное разведение в 100 раз (на 1 часть исходного вещества 99 частей растворителя). Сотенные разведения гораздо чаще используется в «чистой» гомеопатии, а также в отечественных и французских комплексных препаратах. Ее используют или без буквенного индекса или с индексом С или СН (сотенное ганемановское).

Существенно реже используется пятидесятитысячная шкала. Она обозначается индексом LM. Важно не путать пятидесятитысячное сотенное разведение (обозначается LM без арабской цифры) и разведения по пятидесятитысячной шкале, где по определению должна быть указана ступень разведения. Например, 3LM – третье пятидесятитысячное разведение.

Наконец, в гомеопатической литературе и в некоторых препаратах можно встретить индекс “K”. Это так называемые корсаковские разведения, названные так в честь русского гомеопата 19 века Корсакова. Это препараты, в приготовлении которых используется одна емкость. (В ганемановских разведениях для каждой ступени свой специально подготовленный сосуд.) На стенках любого сосуда с неизбежностью остается некоторое количество вещества. Поэтому, внеся в этот сосуд растворитель, мы получим следующую ступень разведения. Препараты, приготовленные «по Корсакову», «работают», примерно, как сотенные разведения. Действительно, в действии потенцированного вещества решающее значение имеет не остаток исходного вещества (единичные молекулы которого, если рассуждать механически, уже после 12-го сотенного разведения встречаются в растворе с низкой вероятностью), а количество ступеней последовательного разведения и потенцирования. Существует представление о высоте потенции. Чем больше ступеней разведений пройдено, тем более высокая потенция у лекарства. В разных школах существуют разные представления о высоте разведения. Применительно к препаратам фирмы Хеель высокими потенциями можно считать D30, D200 (D198 в редких случаях), D1000. Средними – от D6 до D30. Потенции ниже D6 можно считать низкими.

Методы гомеопатического лечения, введенные классиками гомеопатии Ганеманом, Кент (и другие представители американской школы) предусматривают однократные назначения единичных гомеопатических препаратов с последующим продолжительным отслеживанием эффекта. Только когда действие первоначальной дозы закончится (а такая постановка вопроса предполагает умение это действие наблюдать без привлечения сверхчувственного восприятия) нужно пересмотреть и, либо повторить назначение препарата, либо, на основании изменившейся картины, назначить другое лекарство. Либо, констатировать излечение. Такая техника логически безупречна и не может вызывать возражений. Однако необходимо обрисовать круг ситуаций, когда она будет давать желаемые результаты. Клинический опыт многих врачей показывает, что при многофакторных патологических процессах с большой инерцией, при отсутствии семиотических критериев для однозначного выбора единственного препарата, клинические эффекты либо вообще не развиваются, либо бывают кратковременными или односторонними и требуют повтора назначений, причем повторов достаточно частых и многократных. Тогда удается действительно чего-то добиться. Да, ситуация рано или поздно изменится и потребует пересмотра терапевтической стратегии. Но это очевидно для любого вида лечения.

Не может вызывать споров принцип назначения препарата, провозглашенный в § 6 «Органона врачебного искусства» С. Ганемана: «Беспристрастный наблюдатель, отнюдь не увлекаясь отвлеченными предположениями, не доказанными опытом, должен обращать внимание в каждом отдельном случае только на внешние, чувствам доступные изменения в состоянии тела и души больного, только на признаки и припадки болезни, т. е. на уклонения от здорового состояния, которые ощущает сам больной, видят его окружающие и наблюдает врач. Совокупность всех этих признаков представляют собою возможно полную и единственно доступную нам картину болезни во всем ее объеме». Возникает законный вопрос, как распорядиться этой информацией? Вот этим как раз и занимается гомеопатия. В сущности, – это своеобразный способ познания материи через действие ее на организм здорового человека. Из чего же складывается представление о внешних проявлениях действия вещества на организм человека? Во-первых, из многочисленных наблюдений о действии потенцированного вещества или материальных доз на здоровых добровольцев. При этом фиксируют их рассказы о своих ощущениях, а также наблюдения врачей и третьих лиц за изменением их поведения, темперамента, высказываниями и т.д. Во-вторых, из наблюдений за картинами случайных (или со злым умыслом произведенных) отравлений или побочными эффектами используемых в то время лекарств. Мельчайшие детали тщательно фиксируются. Такая картина действия лекарства называется гомеопатическим "патогенезом". Так формируется «гомеопатическая Materia Medica». Врачу остается лишь найти принципиальное, с точностью до существенных деталей, сходство картины болезни его пациента с картиной полученной у испытателей или при отравлениях. По мере того, как росла масса испытанных препаратов, этот объем знаний стал превышать возможности человеческой памяти и появились специальные справочники, «реперториумы», и различные алгоритмы их использования. И сформировалось большое направление в гомеопатической литературе, где в краткой и образной форме описывалась картина гомеопатического лекарственного патогенеза, чтобы врачу было легче узнать случай, когда уместен тот или иной препарат.

Встает другой вопрос: что считать излечением? Когда необходимо прекратить какие-либо терапевтические усилия? Если этот вопрос более или менее очевиден в случае острых заболеваний, то при хронических заболеваниях он имеет сложную диалектику. На этот вопрос отвечает § 8 «Органона»: «Невозможно ни представить себе, ни подтвердить каким-либо опытом, чтобы по устранении всех болезненных припадков и вообще внешних признаков болезни не восстановилось здоровье и не уничтожилось внутреннее расстройство организма».
И примечание к § 8 «Никто из больных, излеченных от своей болезни истинным врачом, когда устранены все припадки, все признаки болезни и возвращены, восстановлены все признаки здоровья, не решится утверждать без насмешки над собственным рассудком, что болезнь еще гнездится у него в теле. Однако Гуфеланд, представитель старой школы, утверждает это; он говорит (Homoopathie, s. 27, z. 19): «гомеопатия может устранить симптом, а самая болезнь остается в организме». Этот приговор можно объяснить отчасти злобою на успехи гомеопатии в лечении человечества, отчасти же чисто материальным взглядом автора на болезнь, которую он считает не динамически измененным бытием организма, но какою-то чисто материальною вещью, которая по совершившемся выздоровлении может еще оставаться в каком-либо уголке тела и может по произволу при наилучших условиях здоровья проявлять свое материальное присутствие. Так сильно еще ослепление старой патологии!»

Современный врач, опираясь на знания, полученные в медицинском ВУЗе, вправе считать эти утверждения неправильными. Может показаться, что это положение Ганемана не прошло проверки временем. Мы же считаем, что на самом деле Ганеман прав, вводя этот постулат. Изучая такую работу, как «Органон» важно анализировать каждое слово. В 8 параграфе ключевое слово «всех». «…Всех болезненных припадков и вообще внешних признаков болезни…». Это надо понимать так, что можно рассчитывать на глубокое, истинно целебное, а не паллиативное действие лекарства, если устранена вся совокупность проявлений, кодирующая внутреннюю глубокую причину болезни. Но вот как раз идентификация этой совокупности и представляет собой основную сложность в процессе подбора препарата. И, если при остром заболевании таких существенных признаков может быть 3 – 4, чего вполне достаточно для идентификации препарата, и последующее за этим очевидное исцеление действительно не вызывает сомнений в исчерпывающем действии лекарства, то при хроническом заболевании, особенно в зрелом и пожилом возрасте счет этих признаков может идти на сотни. Из этих многочисленных признаков некоторая их группа указывает на один препарат, другая на другой, причем имеются детали, согласно которым, если следовать алгоритмам классической гомеопатии, ни один, ни другой препарат не могут быть назначены. И выбор адекватной совокупности становится актом не столько сложным, сколько невозможным по принципиальным соображениям. Это не значит, что хронические болезни невозможно лечить методом классической гомеопатии. Лечить их, безусловно, возможно. Но здесь требует переосмысление самого значения слова «лечить». Оно здесь имеет совсем другое значение, нежели в острых случаях. Ведь и в аллопатии постоянный прием гормональных препаратов при аутоиммунных процессах или ингаляторов при астме называется «лечением». Хотя цель заключается в том, чтобы замедлить прогрессирование (т.е. болезнь будет прогрессировать, но более медленно) и, в условиях продолжающейся и прогрессирующей болезни, обеспечить приемлемое качество жизни.

Поэтому мы коренным образом не согласны с теми апологетами классической гомеопатии, которые утверждают, что антигомотоксическая терапия это лишь очередной паллиатив, который столь же вреден, как и аллопатическая терапия подавления и который загоняет болезнь вглубь. Такие врачи поступают ничуть не лучше, чем те аллопаты, которые, ничего не зная о гомеопатии, утверждают, что она не может работать, потому что в лекарствах нет действующего вещества. Так и ортодоксальные гомеопаты, ничего не зная о гомотоксикологии, не имея опыта применения этих лекарств, утверждают, что она в стратегическом аспекте вредит. И если некий, исполненный величия «классический гомеопат» систематически получает высокие результаты в лечении хронических заболеваний (правда, тогда непонятно, как случилось, что у нас еще остались больные люди), это говорит лишь о том, что лично он потрясающий врач и мастерски использует тот метод, которым он владеет, а не о том, что другие медицинские концепции неправильны и не должны использоваться. Такие утверждения суть следствия слишком буквально понятой риторики классиков гомеопатии.

Возвращаемся к обсуждению вопроса о значении слова «лечить». Когда закладывались основы гомеопатического метода лечения, перед медициной стояли совсем другие задачи. Судя по всему в те времена не было общественной потребности обеспечить медицинскую помощь при «нормальных болезнях» (по В.М. Дильману, 9). Старение воспринималось как процесс само собой разумеющийся; никому и в голову не приходило проявления естественного старения рассматривать как то, по поводу чего нужно обращаться к врачу за лечением. Другое дело, когда происходили какие-то отклонения от стандартной картины естественного старения. Вот здесь гомеопатия действительно могла помочь и снять такое патологическое напластование. Но современный человек имеет другой менталитет. В наше время существует объективная потребность и необходимость чувствовать себя хорошо на протяжении всей длительной жизни. И, сколько бы не говорили о плохой экологии, нерациональном питании, вреде прививок, продолжительность и качество жизни населения сейчас гораздо выше, чем 100 и 200 лет назад, причем именно в индустриально развитых странах. И в этом не последнюю роль играет медицинская наука. И гомотоксикология в высокой степени ориентирована на решение этих задач. По правде говоря, довольно трудно указать направление медицины, которое справлялось бы с этим лучше. Если конечно врач понимает, как соизмерять силу лекарств с возможностями организма конкретного пациента. Тем более, что это лечебное направление требует гораздо меньше времени для освоения, чем гомеопатия в высоких ее аспектах. В то же время, гомотоксикология как раз базируется и на высоких и на практических аспектах гомеопатии в органическом их соединении с достижениями современной медицины и фундаментальных наук. Дело не в том, чтобы непременно использовать препараты фирмы Хеель, о которых в основном идет речь в этом руководстве. Есть масса врачей по всему миру, которые, в сущности, проводят антигомотоксическую терапию используя относительно низкие разведения единичных препаратов или их сочетаний. В конечном счете, результат очень сложных процессов, которые запускаются в результате взаимодействия потенцированного вещества с человеческим организмом в том и заключается, чтобы вызвать элиминацию токсинов и регрессивную викариацию.

Гомотоксикология (в отличие от классической гомеопатии) крайне чутко реагирует на все что происходит на переднем крае науки, привлекая это и к диагностике и к лечению (потенцированные лекарственные препараты, ферменты или метаболиты) и к разработке теоретических концепций, объяснению механизмов действия антигомотоксических средств. Вообще для врача биологической медицины нет противопоставления его специальности, классической гомеопатии, и медицины господствующей школы. Это противопоставление слишком преувеличено теми, кто склонен в буквальном смысле понимать некоторые тезисы классиков гомеопатии. Между тем, если непредвзято читать Ганемана, Кента, Аллена, то можно увидеть, что даже в самые жесткие свои высказывания они вкладывали скорее метафорический смысл и противостояли не достижениям науки своего времени, а рутине повседневной практики, которая пришла из глухого Средневековья, с его кровопусканиями, фонтанелями, свинцовыми примочками и традицией не очень то высоко ценить жизнь и благополучие больного.

Антигомотоксикология развивалось параллельно с тем колоссальным прорывом в биохимии, физиологии, молекулярной генетике, фармакологии, который имел место в середине 20 века. Эти достижения использовались в антигомотоксической терапии, поэтому мы имеем сегодня, в качестве потенцированных лечебных средств, ключевые ферменты и метаболиты цикла трикарбоновых кислот, хиноны, витамины, микроэлементы, а также наиболее важные и широко используемые аллопатические лекарства.